Князь лжи - Страница 78

Она выпрямилась и сколь могла твердо произнесла:

– Найди этих двоих, – она показала ему Склепок одержимого. – Найди и убей их.

Склепок – особый комплекс ощущений, который с помощью простенького заклятья может быть отделен колдуном от себя и передан другому. Это не изображение плотского тела (хотя и оно может присутствовать в Склепке), но отпечаток состояния энергетических тел во всем неповторимом их своеобразии. Иные называют это «запахом», другие – «чувством».

Склепок можно «поймать» не только после личной встречи с человеком или демоном, но взяв в руки предмет, которым он длительное время пользовался, или поработав на месте, где он недавно творил свои чары.

Сазки не один час провела там, на берегу, где до сих пор висел «аромат» сотворенного Льюисом колдовства. И, как она надеялась, ее усилия не пропадут зря.

Она услышала вздох и холодный голос, раздавшийся прямо у нее в голове.

– Я не могу.

– Я приказываю тебе.

– Я привязан к этому месту. Человека, которого ты ищешь, в пределах моей досягаемости нет. Он был здесь. Но сейчас я бессилен.

Сазки помедлила. Она была готова к такому ответу. Ах, если бы только отец сразу воспользовался услугами кадёта, все было бы иначе!.. Но он никогда не сделал бы этого, не зная с чем столкнется – а узнать это он мог только одним способом. Хаздор слишком боялся силы, заключенной здесь, в недрах Агимора, и ни разу не прибегал к ней.

Она же собиралась сделать то, за что отец, несомненно, проклял бы ее – если бы только был жив.

– Дай клятву своим подлинным именем, что найдешь и убьешь этого человека. А также его спутника… или спутников. Дай такую клятву, и я освобожу тебя от уз.

– Сазки!!! – кричал где-то далеко Норбак Шуртальт. – НЕТ!!!

Она не слушала. Солдаты начали ломать дверь, но это было уже не важно. Она знала, что они не успеют.

И когда кадёт поклялся именем, заключавшим в себе его колдовскую сущность, она расплела удерживающий узел. С ее стороны это сделать было совсем легко. С его стороны – невозможно. Хотя он и превосходил силой, знаниями и способностями дочь Хаздора в десятки, а то и в сотни раз.

Оказавшись на свободе, он поднялся в небо и помчался на юг – по следам человека, убить которого кадёт поклялся.

Но перед тем как покинуть Агимор, он выпил душу Сазки Киправельт и убил всех людей, толпившихся за дверью. Он уничтожил колдовскую систему, которая так долго удерживала его в себе, словно в клетке, и обрушил подземные этажи цитадели.

Он ведь не давал обещания этого не делать.

Глава семнадцатая

Мы ехали на юг. Местность дичала, со стороны пустыни дул горячий сухой ветер. Десятого июня мы увидели на противоположном берегу Иклин – последнее крупное поселение в юго-восточной части страны. Южнее его – только крепость Льяр, стерегущая истоки Велаты; но она расположена в горах, слишком далеко от нашего маршрута, и полюбоваться на нее, даже издалека, мы не сможем…

Прошло еще два дня, и мы потеряли реку из виду. Раскаленное солнце пылало в небе, как чудовищная печь. Мне было дурно днем – энергии, которые изливало на землю дневное светило, были чужеродны всему моему естеству. Дальше будет еще хуже. По моему настоянию мы изменили время движения: теперь мы ехали ночью, а отдыхали днем. Эдрику было все равно. Жара его не волновала. Похоже, он был способен усилием воли поддерживать температуру тела на обычном уровне, не потея и не допуская перегрева. Пару раз я заметил, что он смотрит на полуденное солнце, не закрывая глаз. Яростный блеск, приводивший меня в полуобморочное состояние, его даже не слепил.

Когда до летнего солнцестояния оставалось всего десять дней, Эдрик сказал:

– Завтра увидим Врата Тедхара.

«Значит, успеем», – подумал я. До берегов Пустого Моря осталось совсем немного.

Врата Тедхара – руины древней крепости, возведенной хуриджарами во времена Войны Остывших Светил. В легендах говорится, что здесь до сих пор бродят неупокоенные тени прошлого, а в подземельях спят могущественные древние демоны, ожидая конца времен, чтобы пробудиться и вновь вступить в битву с обитателями небес. Люди боятся этого места и считают его проклятым, скайферы – наоборот: с их точки зрения, это нечто вроде святыни. Неожиданно у меня возникло чувство, что в те дни, когда я жил среди детей пустыни, меня приводили к Вратам Тедхара – по крайней мере, один раз. Зачем, почему, для чего, что я тогда видел – не помню совсем. Эти воспоминания украла Ночная Тень. Все, что осталось – смутное ощущение, что здесь я уже был, и уверенность, что местность, которую проезжаем мы с Эдриком, должна быть мне знакома.

Ночью приснился сон. К счастью, не из той серии, где я встречался с существом в маске – или, что еще хуже, переставал быть собой и становился им. Нет, это был добротный кошмар из той категории, когда вы теряетесь в лесу, начинает темнеть, и кажется, что отовсюду за вами пристально следят злые голодные глаза. Твари, которые смотрят, подбираются осторожно, всегда со спины – но сколько не оглядывайся, не увидишь их до тех пор, пока не зайдет солнце и не настанет наконец их время… За мной следило что-то бесформенное и злое – детские страхи, но когда я проснулся, ощущение чужого внимания осталось, хотя и перестало быть таким отчетливым. Я понял, что это не просто кошмар.

Меня все-таки нашли.

Я поддерживал защиту, препятствующую магической слежке, с тех самых пор, как выбрался из темницы Яртальского князя. Защита отнимала силу – не так много, но у меня не было лишней. Когда я истощался, приходилось идти в открытую. Однако если бы я не ставил ее вовсе, уверен – оборотень разыскал бы меня гораздо раньше. Да и маги, работающие в городской страже, быстренько меня бы локализовали.